Мрачные сказки

День клонился к закату. Небо укрылось под плотным одеялом перистых облаков, окрашенных розовыми и фиалковыми оттенками. Ветра не было вовсе, но стояла приятная прохлада. Вековой город, окутанный тысячами интересных событий, родом из не такого далёкого прошлого, если рассматривать с точки зрения истории. Идеально симметричные улицы. Голубые и серебристые крыши двухэтажных зданий с маленькими окошками третьего, “чердачного” этажа. Торчащие из них оранжевые дымоходы, примечательные своим количеством. Длинные прямоугольные и арочные окна, вдавленные в стены зданий, покрытые рустованным камнем. Броские вставки из яркого кирпича... не похоже, чтобы они были запланированы архитектором. Уж слишком выбиваются из общего образа. Входы в здания предваряют ворота из посеревшего камня, в стиле раннего классицизма. Лепнина изображающая герб с тремя геральдическими лилиями, кажется, по бокам виднеются крылья. Его венчает каменная корона - призрак эпохи, ушедшей в забытье, но воспоминаемый в учебн

Над страной восходящего солнца сгущались сизые тучи, тянущиеся по обе стороны горизонта. Как пух, невесомые, сквозь них проглядывалось небо, окрашенное в оранжевые и малиновые оттенки - закат. Обманчивая середина августа. Деревья зелены, как и прежде, цветы благоухают чувственными ароматами, в пруду квакают лягушки и выпрыгивают на поверхность пятнистые рыбы. Пышные ветви едва уловимо раскачиваются от лёгкого ветерка, пахнущего неминуемой осенью. Мелодия первобытной природы парка Ёёги умирает, но не из-за смены сезонов. Звучание всплесков фонтанов, гул автомобильной магистрали и обычный уличный шум. Японию называют страной долгожителей, но это утверждение справедливо для сельских жителей, а не для обитателей каменных джунглей. Музыка города, сравнимая с гудением пылесоса, стала привычной для людей всякого мегаполиса. Маленькие островки жизни и спокойствия, типа парка Ёёги, не способны вернуть к корням, как и не способны снять бремя неосязаемой тревоги. Многие боятся конца света в

Любовь к знойному сезону родилась во мне с давних времён моей юности. Длинные каникулы, обжигающе холодный пломбир, поздние прогулки с друзьями и купание в голубом море. Лето - это синоним отдыха и ничего неделания. Время, когда чувствуешь жизнь. Нет, время, когда ощущаешь себя живым существом, далёким от разных забот. Я вырос. Окончил школу, затем академию и получил работу. Со времён юности моё отношение ко многим вещам переменилось, только не к лету. Я привычно старался брать отпуск в июле, чтобы ощутить то самое чувство, что испытывал прежде. Обманывал себя. Длинных каникул больше не было, пломбир таял раньше, чем оказывался у меня во рту и на вкус был другим, друзья незаметно исчезли, разъехавшись по разным городам, море было не таким голубым, скорее мутным, коричневатым. Часть меня понимала, что мои попытки ощутить дыхание жизни, какое я испытывал в юности, является суррогатом. Я не жалел, воспоминания были приятнее действительности. В этом году мне не повезло, начальник отказ

Безграничное синее небо покрывали свинцовые облака. Громогласно сверкали пурпурные молнии, ударяясь о встревоженную океанскую гладь. Высокие волны шумно сталкивались с бортами клипера, расписанными краской нефритового оттенка. Толстые мачты из светлого дерева трещали. Штормовой ветер грозился сорвать белоснежные паруса. Острый нос корабля кренился вниз, словно готовясь окунуться в мрачные тёмные воды. Проливной дождь лился на палубу корабля. Пробежавший по тучам громовой раскат осветил светлые доски. Моряки, одетые в парусиновые рубашки, заправленные в аквамариновые панталоны, и синие чулки, носились по палубе, звонко шлёпая по ней промокшими тупоносыми коричневыми башмаками с блестящей пряжкой. За штурвалом тёмным силуэтом стоял капитан. С треуголки стекали толстые капли дождя, а твёрдый взгляд стальных глаз устремлялся вдаль. Около получаса назад, клипер преодолел опасный участок побережья Коста-де-ла-Муэрте, усыпанный обломками потонувший кораблей. Finis-terrae, согласно древ