Мрачные сказки

- Надоело, - шептал разум, повторяя одно единственное слово. Молодой человек, лет двадцати или около того, находится на мягком потёртом кресле, отделанном персиковой плюшевой тканью. Пальцы левой руки с такой силой сжимают подлокотник, что сквозь заводские швы проглядывается поролоновый наполнитель. Правая рука крепко держит фонарь, бледный луч которого падает на плотно закрытую дверь из светлого материала. Спинка кресла упирается в угол, в противоположной стороне от двери. Довольно-таки удобное место для наблюдения. К стене, слева от кресла, прижимается высокий шкаф, до отказа набитый книгами и тетрадями. Рядом, в тени прячется письменный стол с выключенным ноутбуком не очень новой модели. Прислонённый к столу обыденный стул перегружен различными предметами одежды, вроде футболок, толстовок и джинсовых штанов. Далее следует тумба с водружённым на ней стареньким полненьким телевизором, что не идёт ни в какое сравнение с плоскоэкранными потомками. В полярной стороне от кресла темн...

В тёмные времена, когда считалось, что золотистый солнечный диск вращается вокруг зелёной планеты, а труд Коперника опубликован лишь четыре года назад, наступал рассвет. Лениво и неспешно, солнце восходило над горизонтом расчищая безграничную сапфировую темноту и россыпь тысяч сияющих звёзд. Бледный утренний свет не в силах пробиться сквозь тёмно-зелёные кроны букового леса. Бурая лошадь, запряжённая в скрипящую повозку, неспешно двигалась по вдавленной тропе, отличной от неровного мягкого грунта, застланного травяным одеялом. Копыта плюхались в неглубокие грязные лужицы с монотонным, усыпляющим звуком. Фонарь на повозке не переставая шатался. Танцевали длинные тени стволов и ветвей. Шуршали объёмные кусты с блестящими чёрными ягодами. В воздухе стоял томный запах розовых кустов, едва ощутимый за ароматом лесной сырости. Поводья сжимал мужчина неясного возраста - густая кучерявая чёрная растительность скрывала половину лица, тогда как другая была покрыта засохшей копотью и грязью. ...

Солнце беспощадно сияло в ясном утреннем небе. Лучи поливали светом поле, некогда бывшее плантацией хрущевской кукурузы, ныне приспособленное под кладбище. Место, вызывающее в душе печаль. Перед могильным камнем, среди газонной травы вперемешку с сорняками и дикой травой, прятался литровый пластиковый стаканчик для пива, на половину размера вкопанный в землю. Виталий Дмитриевич наполнил его водой из пластиковой бутылки. Среди мёртвой тишины слышалось плескание воды о тонкие стенки стаканчика. Мужчина воткнул в него две красные гвоздики. Цветы лишь слегка перебивали стоящий вокруг запах смерти. Под толщей земли медленно разлагаются тысячи тел. Как глубоко не закапывай, неприятный запах так или иначе пробивается на поверхность. Виталий Дмитриевич смахнул пыль с надгробия тонким хлопковым платком, ничего другого под рукой не было. С изображения на него смотрел улыбающийся мужчина, лет пятидесяти, одетый в военную форму с беретом на лысой голове. - Давно не виделись, Юрка, - прошепт...