Третий (двенадцатая часть)

- La petite fille, - подумалось Егору.

Он попятился назад и прижался спиной к стене. Воронов не говорил, что его сестра так не повзрослела. Как она могла остаться маленькой девочкой? Такого не бывает. К чёрту логику! Она бесполезна. Егор ожидал увидеть страшную тётку с чёрными зубами и красными глазами. Что-то вроде того. Невинная испуганная девочка. Он не ожидал этого.

- Delivrer, - она прошептала, отойдя от шкафа.

- Стой на месте, - крикнул Егор, - я знаю, кто ты!

- Qui es-tu? Qui suis-je? - на её лице появилось детское удивление.

Девочка выглядела измученной и голодной. Её тело напоминало скелет, обтянутый мертвенно-бледной кожи. Только щёчки по-прежнему оставались пухлыми. Так выглядели люди, прошедшие через Бухенвальд или Аушвиц?

- Он удерживает меня против воли, - она сказала, замерев на месте.

- Это невозможно! - кричала мысль в голове Егора.

- Я не причиню Вам вреда. Я уже мёртвая, - она улыбнулась и протянула руку. Эта улыбка выглядела невинной и искренней, - освободите меня от него.

- Все смерти, случившиеся в доме на её совести? - он будто не слышал её, цепляясь за свои мысли.

Её улыбка стала шире, будто бы она смогла прочесть мысли Егора.

- Я покажу, - она закрыла глаза.

Пространство вокруг стало видоизменяться. Ощущения как во время того самого видения, что произошло ночью в гостиной и привело к обмороку. Над кроватью появилось полупрозрачное распятие. Сама постель начала казаться свежей и новой, даже пухлая подушка, прежде выглядящая как сплющенный блин. Сквозь предметы на тумбочке начали проглядываться книги. На полу стала прорисовываться тележка на колёсах, которая является ныне обыденным явлением в самолётах. На ней лежали тарелки с пищей, аптечные стеклянные пузырьки, парочка бархатных мешочков, перетянутых атласными лентами. Под потолком появилась люстра с двумя десятками зажжённых белых свечей. Кресло выглядело как новенькое, зелёная обивка переливалась слабым блеском. На нём возникла знакомая фигура - Воронов, одетый в грубую белую рубаху, заправленную в серые брюки с продольной красной полосой и тяжёлыми военными сапогами. Прозрачный клон девочки появился на кровати. Тощие запястья и щиколотки скованы тяжёлыми чёрными цепями. Она плакала. Слёзы струились по щекам и стекали на подушку, образовывая тёмные влажные следы. Воронов выглядел хмурым и злым. Его руки сжимали подлокотники, а правая нога ритмично стучала по полу.

- Зачем Вы убили его, Катенька? - спросил Воронов.

- Я никого не убивала, - она плакала.

Он качал головой, не верил ей.

- Вы проведёте всю жизнь в этой постели, если не вылечитесь. Не существует иного пути.

- Я не больна.

Видение тут же растаяло.

- Мой милый брат обезумел и запер меня на чердаке, - она оставалась на месте.

- Он рассказал мне другую историю.

- ЛЖЕЦ! - она закричала тоненьким голоском, - ЭТО ОН УБИЙЦА! ОН!

Егор растерялся. Что происходит? Настоящий дурдом! Кому верить?

- Помогите мне, - она проговорила шёпотом, затем, как бы невзначай, схватила прядь своих волос и начала наматывать на костлявый палец, - иначе Вам несдобровать.

- Это ещё почему?

- Вы не сможете выполнить волю моего братца. Он будет недоволен и станет мстить.

-... - он не знал, что ответить. Мысли спутались в клубок из разношёрстных нитей.

- Та женщина на кухне. Он убил её.

- Она говорит про Светлану, жену Фёдора Вячеславовича, - подумалось Егору.

- Эта женщина могла слышать и видеть, но не хотела ему помогать. Он убил её! Напугал до смерти.

- Я в это не верю, - наконец сказал Егор, - это могло произойти случайно.

Почему он защищает высокомерного дядьку-призрака? Зря не спросил его в прошлый раз об этом! Могли Воронов на самом деле напугать кого-то до смерти?

- Люди сходят с ума. Это его вина.

- Точно, - Егор осторожно сделал шаг назад, - его вина состоит в том, что он принёс тебя сюда.

- Держал против воли! Не кормил! Не отпускал гулять! - её голос звонко пищал.

Кому доверять? Маленькой напуганной девочке? Гордому грустному аристократу? Есть везучие люди, обладающие интуицией. Эта штука, порой, способна распознать истину даже в самом запутанном вопросе. Глаза Егора гуляли по чердаку. У него нет интуиции, зато есть другая способность. Внимание к деталям, необходимое качество для писателя. Он не видел останков графа и его сестры. Есть ли вероятность того, что она создала нечто вроде иллюзии? Она пытается запутать Егора, ввести в заблуждение и воспользоваться высокими моральными чувствами. На такое способно лишь зло. Каким же колдовством ты владеешь, одержимая девочка?

- Ты воспользовалась его братскими чувствами. Лучше бы Воронов никогда не откапывал твою могилу.

- Вы жестоки, - её глаза наполнились слезами, - я приведение, но заслуживаю сочувствия!

- Я тебе не верю.

Она улыбнулась и опустила голову. Помещение вновь заполнилось тошнотворным затхлым запахом (Егор не чувствовал его во время разговора). Свечи погасли от порыва ветра из неизвестного источника. Мебель, прежде казавшаяся лишь старой, выглядела как декорации для фильма ужасов. Вся чёрная с торчащими наружу металлическими частями. Шкаф и вовсе оказался разрушенным на мелкие щепки. Недалеко от того места, где стоит она, покоились кости мёртвого графа. Сильно потемневшие и разбитые, будто она играла ими в крикет или боулинг (последний вариант более походил на истину, но являлся маловероятным). Одежда лежала рядом аккуратной стопкой. Камзол ещё сохранял свой алый оттенок, несмотря на слой пыли, толщиной в большой палец. Рядом были и сапоги, мало походящие на обувь. Сжавшийся комок кожи, будто испытывавший на себе пламя. Егор боялся даже на секунду закрыть глаза, наблюдая за преображением. Он тщетно искал взглядом её кости. Слишком темно. Фонарик замигал. Она сама изменилась, превратившись из маленькой девочки в низкорослый скелет обтянутый серой кожей с бурыми пятнами.

Она засмеялась жутким потусторонним смехом.

Колени Егора сжали невидимые тиски страха.

Он мог поклясться себе, что не моргнул и раза.

Она исчезла.

Егор оглянулся по сторонам, высвечивая стены мигающим светом фонарика.

Она оказалась прямо перед ним и чем-то ударила в грудь.

Острая боль. Он выронил банку с солью. Та звонко покатилась по полу, блестя металлической крышкой. Егор дотронулся до раны свободной рукой. Горячая кровь побежала по футболке. Он не видел, но чувствовал как бледнеет.

Она смеялась, стоя в полуметре от него.

Свет фонаря высвечивал длинные чёрные ногти, более похожие на мощные когти ленивца. С её левой руки стекали алые капли, падая на грязный пол.

Сердце трепыхалось как бешеное.

Затряслась рука, держащая фонарь. Свет медленно угасал.

До бутыли с водой было полтора метра. Егор понимал, что не успеет дотянуться до неё.

Она будто бы прочитала его мысли. Одним ударом костлявой ноги, бутыль полетела вниз по лестнице, глухо ударяясь о проржавевшие ступени. Секунды решали всё. Егор ещё никогда настолько остро не ощущал ценность времени. Фонарь всё ещё был способен высветить банку соли. Повезло, что она не разбилась. Егор открыл её и высыпал дугой перед собой.

Фонарь погас. Он успел.

Абсолютная темнота, в которой смеётся нечеловеческим смехом одержимая девочка.

Егор сел на пол. Боль в груди и не думала уходить. Он вскрыл корпус фонарика дрожащими руками и заменил батарейки. Луч света упёрся в пол и касался дуги из соли - единственной защиты от демона в человеческом теле.

Она замолчала. По полу прокатился топот.

Спряталась? Зачем? Она задумала поиграть с ним? Кошка играет с мышью, прежде, чем съесть её.

Егор посветил на рану. Выглядит глубокой. Кровь продолжает сочиться, пропитывая ткань. Дышать не просто. Успеет ли он сбежать? Можно попытаться сделать это, если перепрыгнуть через перила прямо на ступени. Если они сломаются? Егор не сможет идти, а помощи ждать неизвестно когда! Но и оставаться тут не безопасно. Она где-то прячется. Может быть, единственным препятствием на её пути была потайная дверь? Теперь открытая благодаря домкрату. Она сможет сбежать. И что будет тогда? Убьёт соседей? Нет, надо вспомнить, что говорил Воронов. Священник что-то сделал и она не может покинуть чердак.

Глубоко вздохнув, Егор принялся оглядывать пространство вокруг себя. За спиной кирпичная стена. Справа лестница. Слева крыша, оббитая деревом. Он заметил только сейчас. Стены исписаны геометрическими фигурами и незнакомыми символами. Егор присмотрелся. Они вырезаны и покрыты чем-то чёрным вроде смолы. Не очень-то похоже на что-то христианское. Это она сделала?

- Что ты будешь делать? - спросил хриплый низкий голос из темноты.

Егор посмотрел вперёд себя. Она оказалась возле соляной преграды, стоя на четвереньках. Улыбалась чёрными зубами. Из глазниц сияла чернота. Он попятился назад, прижавшись к стене. Молоток и крест больно упёрлись в поясницу. Егор вытащил крест перед собой.

- Уходи, - он сказал.

Она плюнула в него чем-то чёрным, по консистенции напоминающем сметану. Древесина креста зашипела. Егор выронил его. Крест начал покрываться множеством мельчайших чёрных точек, словно заражённый неизвестной заразой. Она подняла руку и указала пальцем с длиннющим ногтем на грудь Егора. Он взглянул на свою рану, та начала покрываться подобной заразой. Егор пытался очистить поражённое место краем футболки, но безуспешно.

Он умрёт здесь?

Фонарь погас. Подвели новые батарейки. Егор стучал фонариком об пол, будто бы тот сможет заработать от несильных ударов.

Она смеялась.

Егор слышал шаги вокруг себя,которые, вскоре начали доносится с потолка крыши.

Молоток. Надо ударить её молотком. Он нащупал разогретую телом металлическую ручку. Тяжёлый. Один удар и она - труп! Если бы всё было настолько просто! Видимо, за время проведённое в этих стенах, она стала более изощрённой. Воронову повезло умереть быстро. Егору остаётся лишь мечтать о такой участи.

Стоит ли ругать себя за желание помочь страдающему приведению? Человек остаётся человеком, когда чутко воспринимает чужую боль. Более ничего не имеет смысла. Желание написать книгу. Чего-то добиться в этой жизни. Доказать себе своё собственное существование. Ничего не имеет значения, если Егор не выберется отсюда живым. Почему всё повернулось именно так, а не иначе? Он продолжал рассуждать о себе как о главном герое. Что привело протагониста к краху? Кажется, ответ очевиден.

Это случилось очень давно по меркам Егора, в далёком детстве. Дедушка долго страдал, и, в конце концов, умер от болезни лёгких. Родители не хотели, чтобы маленький Егорка поехал на кладбище. Что там делать семилетнему мальчику? Тогда ему казалось, что хочется проводить дедушку до самого конца. Эта была наглая ложь самому себе. Они никогда не были близки. Егору хотелось узнать, что там происходит, в месте погребения мёртвых. Воспоминания носили обрывочный характер. Множество ворон, сидящих на надгробиях, подобно стервятникам. Глухая тишина, нарушаемая шёпотом живых и ветряным свистом. Дедушка лежал в гробу с закрытыми глазами. Его кожу покрывали цветные трупные пятна. Родственники грустили и плакали. Маленький Егорка смотрел вокруг на этот странный город мертвецов. Когда дедушку стали закапывать, Егор отошёл в сторону по просьбе матери. Жаркое летнее солнце могло привести малыша к солнечному удару. Он сел на скамейку возле одной из могил, которая находилась под гигантским массивным дубом. Как же звали того человека? Чьё имя было написано на надгробии? Егор честно не помнил. Маленький мальчик болтал ножками и смотрел на сухую почву перед надгробием, чьим единственным украшением был букет искусственных жёлтых фрезий. Воздух пах разложением. 

- Меня кто-нибудь слышит? - послышался зловещий шепот.

Егорка оглянулся. Родственники плакали и смотрели как земля покрывает гроб дедушки.

- Эй, ты, малявка! Посмотри вниз! - сказал чей-то голос.

Мальчик посмотрел на могилу. Ветер слегка раздувал тканевые лепестки и листики фрезий.

- Под ноги! - голос прозвучал громче.

Он непроизвольно посмотрел вниз. Между его маленьких ножек, в земле торчала голова мужчины средних лет. Почти прозрачная, едва видимая. Большой нос и впалые щёки. Белые глаза как у утопленника. По земле ползали и извивались мелкие личинки.

- Помоги мне! Меня тут спрятали бандюганы! Моя жена и мой сын, они меня ищут! - призрак кричал, но голос звучал эхом.

Маленький Егорка закричал и бросился к маме.

- Мама! Мама! Там дяденька из земли выглядывает!

- Что ты такое говоришь?

- Ты его не слышала? Он громко кричал!

Мама ничего не ответила, решив, что не стоило брать на кладбище малыша.

Егор не вспоминал о том дне. Однако, с тех пор не является на кладбище не под каким предлогом. Может ли быть так, что он имеет какую-то способность слышать и видеть приведений? Если так, то именно она сгубила главного героя. Она стала причиной его краха.

Егор слышал её дыхание, ощущал её присутствие.

- Что ты будешь делать? - звучал голос в голове Егора.

- Не знаю, - он ответил в слух.

Она вновь засмеялась.

- Стена! Пробейте стену! Она не вынесет свет! - послышался голос из гостиной, громкий и отчаянный.

По полу зазвучали тяжёлые шаги и остановились возле лестницы. Она словно начала прыгать на месте от гнева.

- Я не смогу, она слишком толстая, - прошептал Егор.

Это же был голос Воронова, так?

- И я не позволю, - она зашипела.

Егор почувствовал дуновение ветра. Она пытается сдуть соль?

- Катенька, не надо, - сказал Воронов.

- Уйди, старик.

- Катенька, ecoute moi...

Пробить стену. Возможно ли?
(продолжение следует)